| |
| Это случилось 12 декабря 1901 года. Последовательность из точек и тире, переданная с побережья Корнуолл, была принята собственноручно Гульельмо Маркони, находившимся на расстоянии 2700 километров, на берегу острова Ньюфаундленд |
В истории технологий было несколько персонажей, которые вполне достойны сравнения с Биллом Гейтсом. Они, как и он, начали свое дело в ранней молодости и смогли удачно сочетать талант в инженерии и предпринимательстве. Сходство не только в планетарной по масштабу деятельности, но даже во второстепенных деталях. Скажем, сегодня популярны анекдоты про основателя Microsoft, и суды разбирают, можно или нельзя считать его политику монополистской. Так вот, почти то же самое уже было в начале XX века с изобретателем радио Гульельмо Маркони, было и судебное «дело Маркони», и анекдоты. Злые языки утверждали, что нежелание Маркони принимать сигналы с Марса объясняется просто отсутствием времени на это, ведь бизнес на Земле для него важнее.
Сегодня есть повод вспомнить об этом итальянце, прославившемся работами, сделанными в Англии. Сто лет назад Маркони удалось осуществить трансатлантическую передачу сигнала по радио. Это случилось 12 декабря 1901 года. Последовательность из точек и тире, переданная с побережья Корнуолл, была принята собственноручно Маркони, находившимся на расстоянии 2700 километров, на берегу острова Ньюфаундленд. Это событие торжественно отмечено в Великобритании, воссоздана лаборатория, на ее открытие съехались сотни почитателей Маркони.
Есть и еще одно примечательное сходство. Почему-то обычно случается так, что у благополучного баловня судьбы всегда бывает трагический антипод, который и изобретает все немного раньше, и отличается бескорыстием, интеллигентностью, и к тому же он безвременно и драматически уходит из жизни. Словом, «ян» и «инь», «белый рыцарь» и «черный рыцарь». В случае с Маркони им был наш замечательный соотечественник Александр Степанович Попов. Его, словно вышедшего из чеховских рассказов, пропагандистская машина времен социализма в угаре борьбы за приоритет России постоянно противопоставляла Маркони, стремясь доказать, что именно Попов был первым, хотя бы на один день.
И еще, ревнители приоритетов почему-то упускают из виду работы предшественников. Ни в технике, ни в науке первых для тех, кто глубже знает историю, не бывает. Изобретению радио предшествовали не только фундаментальные работы Герца, Фарадея и Максвелла, практика подталкивала к появлению «беспроволочного телеграфа».
Лет за десять до первых работ по радио в Лондоне обнаружили явление наводки по проложенным параллельно телефонным линиям; моделируя его, удавалось даже передавать сигналы на некоторое расстояние, но в звуковом частотном диапазоне оно оказывалось меньше длины параллельных проводников, что исключало практическое использование.
Изобретение радио — в первую очередь изобретение приемника, фиксирующего электрические разряды. В приемниках Попова и Маркони главным элементом был когерер — трубка, наполненная порошком, который «выстраивался» вдоль силовых линий и становился проводником. Это явление первым обнаружил Кальцекки-Онести, затем Эдуард Бранли поместил порошок в стеклянную трубочку и наблюдал за его поведением вблизи электрических разрядов. В таком виде прибор обладал триггерным эффектом: запомнив один разряд, он уже не мог фиксировать второй. Наконец, Оливер Лодж приспособил часовой механизм для встряхивания трубки, она могла фиксировать разряды через определенные промежутки времени.
Попов сделал еще несколько важных шагов. Во-первых, он провел методичное исследование и нашел наиболее чувствительную смесь для наполнения когерера. Во-вторых, он включил в цепь когерера стрелочный гальванометр, реанимирующий его. Прообраз приемника работал следующим образом: разряд упорядочивал порошок, преобразуя его из изолятора в проводник, затем ток, проходящий по порошку, приводил в движение стрелку гальванометра, она в свою очередь ударяла по когереру и встряхивала его, в результате он становился готовым к фиксации следующего разряда. В итоге получился прибор с обратной связью, если в цепь еще включить лампочку или звонок, то есть еще и интерфейс. Осталось сделать еще один шаг — придумать антенну. Попов сделал и его. Работа была выполнена в период с 1884 по 1897 год.
Примерно то же самое и в те же годы сделал и Маркони, но стартовые условия были неравными. За Маркони стояло семейной богатство, которое позволило ему не только проделать экспериментальную часть, но инвестировать часть средств в то, что сегодня мы называем маркетингом, — удалось найти заинтересованных лиц в Англии и «раскрутить» производство. А Попов бился о стену непонимания российского чиновничества, результатом беседы с министром внутренних дел Дурново стало кровоизлияние в мозг, и на 47-м году жизни 13 января 1906 года Александра Степановича не стало. Маркони прожил до 1937 года, он жил бурной жизнью, успел потерять глаз в автомобильной катастрофе, чуть было не стал фашистом, купившись на сладкозвучие Дуче, но скоро опомнился.
Маркони со своей аппаратурой пришел в Кронштадт в 1902 году на корабле «Карло Альберто». На борту состоялась теплая личная встреча двух изобретателей. Говорят, между ними установились вполне дружеские отношения. Но мир, к сожалению, лучше знает Маркони, а не Попова, даже на отечественном флоте радиста обычно кличут «маркони». История технологий свидетельствует, что инновация, перед тем как стать явлением рынка, проходит несколько этапов, и коммерциализация — отнюдь не последний по значимости. Понятно, что тот, кто реализует его, получает большее общественное признание, чем скромные труженики науки. Но это — законы не только маркетинга, но и жизни как таковой.
